Насчет хсашерий

В отличие от большинства прочих каст, существующих либо существоваших в Нахинате, каста хсашерий начала свою историю еще на закате Первого Государства. Ее предком был орден кесхов, «жертвователей», сформированный из добровольцев, чьей обязанностью было приносить смерть как своим сородичам, так и аборигенам нового мира, когда это оказывалось необходимым. Для нахинави тех дней смерть, своя или чужая, еще была противоестественным насилием, вызывающим ужас и отторжение — работа кесхов почиталась одной из наиболее ответственных и уважаемых, и, безусловно, самой страшной. Более того, она считалась разрушительной для психики, что и стало причиной создания Тассеншаля, «наставления», впоследствие легшего в основу кодекса поведения хсашерий.
Тассеншаль приучал кесхов к успокоению своих эмоций и осознанию смерти как неизбежности, наступающей раньше или позже вне зависимости от поступков нахинави. Она не представлялась изначально ни злом, ни добром, и то, окажется ли она губительной или спасительной, определялось исключительно временем и причиной ее наступления. Целью кесхов было выбрать этот момент самим, а не предоставлять все безжалостной случайности; своими действиями, учил Тассеншаль, они платили малой кровью за возможность избежать большей. Соглашаясь делать это не только за себя, но и за весь народ, кесхи одновременно избавляли великое множество нахинави от необходимости нести на своих плечах ту же безрадостную ношу и уберегали неподготовленных от совершения тяжелых ошибок.

Кесхи и их кровные и идейные потомки просуществовали сквозь времена растерянности и деградации, отделявшие падение Первого Государства от создания Второго, сквозь само Второе правление, недолговечное, отчаянное и радикальное и сквозь беззаконный хаос, предшествоваший формированию Третьего Государства — но, подобно своей родине, изменились не раз и не два, пока не приняли новую форму. Утерявшие старое предназначение, когда убийство перестало быть явлением редким и психологически недопустимым, они почти исчезли, но были возрождены императорской семьей новой династии в качестве одной из старших каст. Именно тогда они стали известны истории под именем хсашерий, «обороняющих стены»; немногим позднее, к расцвету Третьего Государства, был написан и принят Тассининшей, видоизменная версия первого Наставления, согласно которому все без исключения хсашерии воспитываются и живут до сегодняшнего дня.

Принесшие клятву верности императрице, ее двору и государству, хсашерии приняли и поныне сохраняемую роль воинов и стражей закона, готовых служить своей стране и своей правительнице с преданностью и бесстрастием, которыми не обладала никакая другая каста.  Они были сохранены и приняты на службу династией Четвертого Государства, когда подавляющее большинство старых каст оказались расформированными и разделенными по шести оставшимся социальным ступеням, и с тех пор не теряли своего положения в обществе ни в одной из последующих эпох. Постепенно число хсашерий выросло, а военная мощь страны, как и ответственность за ее хранение и умножение, перешла в их руки почти целиком.

Пережила новую эволюцию и привнесенная Тассининшеем идеология, и степень подчиненности хсашерий интересам правящего двора. Долгом хсашерий постепенно стало безоговорочное подчинение приказам представителей обеих высших каст, поставленное выше любого локального и государственного закона. Новым поколениям, с рождения воспитываемым согласно Тассининшею, внушалось уже не только отсутствие страха перед смертью, но и равнодушие к перспективе как чужой, так и собственной кончины или страдания. Проблемы и переживания сегодняшнего дня теряли смысл, и единственной подлинной ценностью становилась цельная картина жизни и ее финал, от которых требовалось быть как можно более достойными и прославленными. Настоящее стало восприниматься как краткий эпизод, преходящий и сам по себе незначительный, чья ценность определялась исключительно его вкладом в общую мозаику жизни. Позволяя недолговечному моменту поглотить себя, а не созерцая и определяя его судьбу со стороны, хсашерий терял возможность сложить эту мозаику собственной истории — единственной бессмертной вещи, собирающейся остаться после него — согласно собственному желанию и оставлял на ее месте только бесформенный, бессмысленный хаос. 
Со временем это вылилось в новую черту, ставшую важным дополнением к психологии современных хсашерий — привычку разделять внутренний мир своих мыслей, желаний и чувств и внешний мир своих действий. Измененная версия старых учений, данная практика по-прежнему служила изначальной цели психологического успокоения — однако теперь конфликт между необходимостью совершения неприятных и тяжелых действий и нежеланием личности это делать она разрешала не через поиск компромисса между ними, но через их отделение друг от друга. Переживая в своей душе совсем другие эмоции, хсашерий предоставлял своему телу и холодному рассудку исполнение долга, каким бы только он ни был, чего бы ни требовал.

Следование воле императрицы и правящих Дворов постепенно занимало все более высокое значение в кодексе, пока к Седьмой Империи в нем не остался лишь один пункт, позволяющий отказать правительнице в исполнении прямого приказа, если он напрямую угрожает принести вред государству и народу нахинави. Во времена Восьмой Империи и он был упразднен; императорское распоряжение стало абсолютным законом, не подчиниться которому хсашерий не имел права ни при каких обстоятельствах.